Купили врачей, но  дело  вдребезги проиграли

Клиентка по делу обратилась не ко мне, а к моему мужу-адвокату. Но дело касалось медицинского заключения, и муж попросил меня помогать ему в суде. Поэтому дело мы вели с ним вместе.

 Этот   июльский   день   матрос-кассир  теплохода    речного    порта одного из  городов  Поволжья     Анна  Павловна  запомнила  на всю   жизнь.  День   выдался   прохладным   и ветреным.  На  Волге «гуляла»    большая   волна.   Пассажиров   на старенькой   барже   было   не очень много.   Баржа,  ждущая   списания,  перевозила  людей   с одного   берега   на другой.

Анна  Павловна  «обилетила»  пассажиров   и  спустилась   в  трюм,  чтобы  спокойно  подсчитать   выручку  и оформить  документы. 

Села  за   небольшой  столик, вытащила из сумки  деньги…          Боль   от удара  в боку  она  почувствовала  не сразу.  Потеряла   сознание,  а когда   очнулась, то  увидела,  что лежит   возле   чугунной  батареи  отопления.  Дышать   было   тяжело.  Каждый  вдох   причинял  нестерпимую    боль.  Двигаться   она практически  не  могла.

 Капитан   не смог справиться   с управлением из-за резкой смены направления ветра: не успел погасить скорость,  и баржа   уткнулась  в  пирс со всего   размаха.  Пострадали   и  многие пассажиры.   Анну  Павловну   хватились   сразу.   Команда  вызвала  «скорую».

Врач  констатировал   перелом трех ребер и  добавил,  что, скорее всего,   обломок   ребра   травмировал   легкое.  Женщину  быстро    доставили    в одну  из городских   больниц ,  оказали   необходимую   помощь.   Диагноз   врача  «скорой»  подтвердился.   Время   шло к выписке.  

  Но   на десятый    день ее   пребывания   в  больнице     к ней    пришел  палатный    врач  и сообщил ей,  что у нее  в крови  при поступлении  в стационар    был обнаружен   алкоголь.   И  в огромной  дозе: 2,68  промилле (это огромная доза,   от которой   женщина может  умереть).

-И добавил: «А вот   в моче   у Вас   алкоголя   не обнаружено».

  Анна  Павловна   была  возмущена:  в ее  семье  ни она, ни муж,  ни дети  не употребляли    алкоголь.  Тем более  на работе.  Она  все  свое  время  отдавала   порту. Работала  на совесть,  была членом  комиссии  по борьбе   с пьянством.

 В день выписки  к  расстроенной    и униженной   до глубины    души   женщине  подошла  немолодая   медсестра  и  пригласила    в процедурный   кабинет.  Надо   было   сделать   последнюю   инъекцию.  Плотно  закрыв   дверь  процедурной,  она  сообщила, что   вечером  того   дня,   когда  поступила  Анна  Павловна,  приезжали  солидные  люди  из  порта   и долго  разговаривали   в  кабинете  с заведующим  и о чем-то  его  просили.  В тот  вечер  она  дежурила   сутки   с заведующим.    Но кровь  и  мочу  на алкоголь  у  Анны   Павловны   брала   другая   медсестра. .

    После  выписки   из   клиники  больничный   ей  в  речпорту   не  оплатили.  Но   это   для  Анны  Павловны   было   не   главным.  Конечно,  никто   из  ее  сослуживцев (даже  непосредственное   руководство) не верили  в то,  что   она   появилась на работе  пьяная.  Тем более, что  работники  перед  сменой   проходят   освидетельствование.

  Но жить  и работать   с клеймом «алкоголички»    пожилая  женщина   решительно  не  хотела.  Она  решила   доказать   свою   невиновность    и обратилась  к  нам с мужем  за   помощью.   Был  составлен  иск  о  признании  протокола   об  алкогольном   опьянении,  а также медицинского   заключения о тяжести  производственных   травм  в части  диагноза  «алкогольное   опьянение» недействительными.  Также   Анна  Павловна  потребовала    взыскать  с  работодателя  пособие   по   больничному   листу.

 В  судебное   заседание  были вызваны  врач   и фельдшер  скорой  помощи,  которые   четко   подтвердили,  что  на   момент  осмотра   их  пациентка   была  трезвая,  от нее   не  исходил   запах   алкоголя,  она  жаловалась  на   боль   в боку   и головную   боль,  так  как,  видимо, еще   и головой  ударилась  о  батарею.  Если бы   от  больной  исходил  запах   алкоголя,  то  они бы  указали  это  в своей  карте.    К тому же такое высокое содержание алкоголя в крови означало бы тяжелое алкогольное опьянение, и это нельзя не заметить, с таким количеством алкоголя женщина не могла бы нормально ходить, только ползать. Те  же  показания   подтвердили  и капитан   баржи, а также  пассажиры,  с которыми   она общалась. 

  Но  представители  больницы  и  даже  главный   психиатр-нарколог  доказывали   свое:  по их мнению, пациентка   находилась  в состоянии   алкогольного   опьянения.

Мы подготовили   вопросы   к  экспертам   и просили   назначить  экспертизу  в  другом регионе.  Так  как  было понятно,  что   местная   экспертиза   встанет  на защиту    родного   лечебного  учреждения.

Эксперты, внимательно   изучив   материалы  истории  болезни  и прочие  документы, пришли к выводу:  если верить  документам   больницы о том,  что  если   в крови  пациентки   на момент  ее  взятия,  был  обнаружен  алкоголь  в количестве  2,68 промилле,  то  в  анализе   мочи  (который брали позже, через несколько часов)  он   должен  был  быть   обязательно   обнаружен.   А  в документах   больницы   указано,  что   алкоголя   в моче   нет!  К тому   же,  прошло  время  с момента   аварии  до  взятия   анализов  у  пациентки.  Значит,  до поступления   в   больницу,   уровень  алкоголя  у  нее   должен  был   быть   еще  выше.  Примерно  3,5 промилле.   А это   означает,  что  пациентка  находилась  на своем  рабочем   месте  в состоянии  тяжелейшего   алкогольного  опьянения. 

При таком    опьянении  она  не  только  не  могла бы работать, но  даже  двигаться.  А ведь  все  свидетели  заявили,  что  женщина  была  совершенно  трезвая,  аккуратно  считала   сдачу,   общалась  с пассажирами,  объяснила  одной  молодой   паре, как  добраться   с   берега  до   поселка  и пр.

 Также  эксперты  указали  на то,  что в  медицинском  протоколе отсутствует   указание на способы взятия проб для анализа на наличие   алкоголя.  В  протоколе  не  указано   и время  освидетельствования. Пробы   крови   и мочи взяты не в момент  освидетельствования  и в разное время.   Пациентка  была ознакомлена  с протоколом  только  через  10  дней после  поступления   в  больницу, что  лишало  ее возможности пройти   повторное освидетельствование. 

 Эксперты  указали и на то, что диагностика алкогольного   опьянения и его   степени  только   по результатам лабораторных   исследований без  клинического  обследования достаточной  не  является.

Суд согласился с выводами экспертов и удовлетворил иск.

  Спорить медики  не  стали, потому  как  возразить  было  нечего.  Решили  «помочь»  руководству   речпорта  уйти  от  проверок  по поводу  несчастного  случая  на производстве  ( кстати,  проверки  после этого все равно были,   и они выявили кучу   недостатков  в  организации условий труда плавсостава и грубых нарушений техники  безопасности).

 Анна  Павловне  выплатили  положенные  ей  деньги.  Она  работала   в порту  еще  год,  а затем   уволилась.  А гендиректора порта еще раньше уволили по результатам проверок, там давно уже новый руководитель, но Анна Павловна решила  выйти на  пенсию, тяжело ей стало работать, ведь все время на ногах приходится обходить баржу, отдохнуть некогда.

Вот  такая  история.  Которая  может  произойти  с каждым   из нас. 

Резюме:  не   надо никогда   сдаваться если ты  прав. А потом я по просьбе Анны Павловны провела еще одно дело, и взыскала с больницы компенсацию морального вреда.